СИНОПСИС
Для того, чтобы сделать риск гибели вашего ребенка минимальным, и была написана
эта книга. Адресована она прежде всего детям. В книгу вошли стихотворения и
рассказы, описывающие ситуации, при которых оставленные без надзора взрослых
дети могут нанести непоправимый вред своему здоровью или даже погибнуть. Нашим
героям, как правило, удается отделаться легким испугом, в крайнем случае –
ушибами и синяками. Однако в реальной жизни все может обернуться гораздо хуже.
Поэтому после каждого стихотворения или рассказа следует короткий текст с
пояснениями на тему произведения, чтобы ваш ребенок понял последствия тех или
иных необдуманных поступков. Автор очень надеется, что после прочтения этой
книги ваш малыш не будет кататься по перилам, играть со спичками и острыми
предметами, есть в лесу незнакомые ягоды, научится правильно вести себя вблизи
проезжей части.
В поликлинике
В поликлинике на стенах – безобразье и кошмар:
Здесь - в глаза стекло попало, там – вовсю дымит пожар,
А напротив-то картинка: бедный мальчик окружен
Очень острыми вещами ну почти со всех сторон!
Кнопка кружится у глаза, подобрался нож к ноге,
Ножницы с отверткой острой вместе мчатся к голове.
Я б художнику такому просто руки б оторвал!
Для чего, скажите, этот он плакат нарисовал?
У меня есть дома кошка, попугаи и хомяк.
Здесь животное любое для ребенка – просто враг!
Кошка с острыми когтями, на собаке шерсть стоит,
От таких зверей ребенок непременно убежит!
Вот лежит в постели мальчик, веками прикрыв глаза,
Возле кружатся селедка, перец острый, колбаса.
Все довольно аппетитно и имеет чудный вид,
Но от этого у крохи, видимо, живот болит.
Здесь – сосулька, как комета, с крыши к девочке летит,
Там – идут два человека, перед ними люк открыт,
Справа – ветер дует в уши, слева – солнце спину жжет,
От таких картинок страшных кто угодно заревет.
Дети мчатся под колеса, из аптечек яд едят,
В лужи лезут без ботинок, без зонта - под дождь и град.
Через окна ходят в школу, и через подвал домой,
Руки-ноги окунают в таз с кипящею водой.
Лезут в темные пещеры, а змею за хвост хватают,
И, найдя снаряд на поле, тут же быстро поджигают.
Трансформаторная будка – им уютный милый дом
Разве может быть такое? Что-то верится с трудом!
Если смотрят телевизор, сесть поближе норовят,
Будто то бы глаза испортить поскорей они хотят.
Не умея плавать, смотрят, где удобней утонуть,
На тропе высокогорной поопасней ищут путь.
Вот по стройке ходят дети, им запреты нипочем,
С нетерпеньем ждут удара по макушке кирпичом.
Огорожено пространство? Все хотят сюда как раз!
Коль стреляют из рогатки, каждый рад подставить глаз.
Если же на эскалатор вдруг ребенок попадет,
Шарфик, варежки, косички тут же в щели запихнет.
Газ откроет – и забудет, встретит кошку в лишаях –
И сейчас же расцелует. Нет, ему неведом страх!
Мухомор с поганкой детям – наилучшая еда.
Почему, зачем на стенах здесь такая ерунда?
Оглянувшись же вокруг, почему я понял вдруг.
За живот схватился мальчик, с костылем вошел другой,
И за ним, с ожогом, третий с перевязанной рукой,
У кого-то глаз залеплен, кто-то весь пришел в бинтах,
Тут и стоны, тут и слезы, справа «Ох» и слева «Ах».
Да, похоже, что художник точно все нарисовал,
Только он не смог себе представить, как я с дерева упал.
Ну, да ладно, не упал я – неудачно приземлился,
Просто зонтик у меня почему-то не раскрылся.
КАСКАДЕРША
Я люблю Терминатора с Рембо,
Вот крутые – я просто тащусь!
И смотреть про них фильмы, наверно,
Я за тысячу не откажусь.
Приставала я вечно к домашним:
«Расскажите мне о Никите,
И о Зене, лихой и бесстрашной
Знать подробнее хочется мне!»
И такая мне правда открылась,
Что с трудом я поверила ей:
Что простые артисты играют
Этих непобедимых людей.
Да и то не всегда, ведь порою,
Когда сцена уж очень трудна
Выступают за этих героев
Каскадеры. Такие дела.
Их фамилии нам неизвестны,
Видим часто мы их со спины,
Каскадеры ж – признаемся честно
Даже больше артистов нужны.
Не боятся сразиться с богами,
На машинах и на катерах
Постоянно летят вверх ногами,
И неведом им ужас и страх.
С небоскреба летят – и не пикнут,
Разобьются – и тут же встают,
Оторвали им руку – не крикнут,
Отрубили им ноги – живут!
Вот Сталлоне, актер пусть прекрасный,
Но достичь каскадерских высот
В выполнении трюков опасных
Никогда бы на свете не смог.
И Шварцнеггер, конечно, мужчина –
Отрицать будет только дурак,
Но и он – не для трюков машина,
Все не сможет он сделать никак.
Тут на помощь придут каскадеры,
За актеров с небес упадут,
И свернут высоченные горы,
Из пожара ребенка спасут.
Каскадером я стать захотела,
Чтоб актерам в игре помогать,
Ну подумаешь – экое дело –
Со спины будут только снимать.
Но зато – Никита я и Зена,
Миллионы героев других,
Отдохнут пусть актеры - ведь смело
Я все трюки сыграю за них.
Здесь, конечно, нужна тренировка,
Без нее не уйдешь далеко:
По перилам я съехала ловко,
Хоть пролеты у нас – ого-го!
Вот! Уже получается что-то!
Раз смогла, так смогу и второй!
Но на самом крутом повороте
Крепко стукнулась я головой,
Я плохие перила ругала,
И ругала плохой поворот.
Хорошо, на ступеньки упала,
А не в страшный глубокий пролет.
Стройка
У меня приятель есть, замечательный дружок,
Посещает он юннатский уж четвертый год кружок.
Изучает птиц и рыбок, все про змей желает знать,
Хочет быстро подрасти и ученым видным стать.
В изостудию Сережа ходит каждую неделю,
Он нарисовал мне щуку и ленивого Емелю,
Хочет стать художником, ну а я – строителем.
Для строителей кружки где-нибудь вы видели?
Нет, как будто специально, чтоб не смог я научиться,
Стройка вечно за забором от ребячьих глаз таится!
И леса за плотной сеткой на фасаде здания,
Чтоб не смог я получить нужные мне знания.
Нет, попасть на стройплощадку непременно я хочу!
Все про стройку разузнаю, кучу знаний получу!
Договорились с Мишкой мы идти туда вдвоем.
Один боюсь, а с другом мне все будет нипочем.
И лишь стемнело, прихватив фонарики с собой,
На стройплощадку мы пошли дорогой обходной.
Как мы на стройку забрались – особый разговор:
Стеною перед нами встал из плит сплошных забор.
Его никак не перелезть, а внутрь попасть охота.
Заметили, по счастью мы, железные ворота.
Я под воротами пролез, как будто партизан,
Оставив, правда, на земле от курточки карман.
А Мишка сверху перелез, но тоже зацепился,
И от пальто воротничок сейчас же отвалился.
Вот мы на стройке. Красота! Стоит подъемный кран
И в свете наших фонарей кивает будто нам.
И тут на голову мою, слетела, будто птица,
Забытая рабочими большая рукавица.
Она лежала на лесах, а мы их покачали.
Как хорошо, что на меня не кирпичи упали!
«Эй, берегись!» – мне закричал, ее увидев, Мишка,
Но слишком поздно, и теперь на лбу большая шишка.
Ведь рукавица жесткая, в цементе и замазке.
Понятно стало, для чего на стройке носят каски.
Ногою Мишка встал в цемент, а выдернул когда,
Была уже без сапога несчастная нога.
Теперь не вытащить сапог ни Мишке и ни мне,
Остался гордо он стоять, как памятник ноге.
Я банку с краскою нашел и кисть макнул туда.
Хотел слегка покрасить дом, а вышла ерунда:
Почти до рамы я достал, но дрогнула рука,
И краска синяя в рукав мне струйкой потекла.
Кисть в банку шлепнулась сама, и брызги полетели,
Но увернуться мы от них, конечно, не успели.
От самых ног до головы в горошек синий стали,
Как будто мы под синий дождь нечаянно попали.
Свалился в яму я с водой и чуть не утонул,
Спасибо Мишке – он доску с гвоздями протянул:
«Смотри, отличная доска, скорей ее лови!»
Из ямы вылез, но рука в порезах и крови.
Домой вернулись – не узнать, и все на нас ругались:
«Зачем на стройке были вы? Зачем туда забрались?»
На стройплощадку я теперь не буду торопиться,
По стройке надо мне ходить сначала научиться.
БИТВА
Мы настоящие солдаты,
Храбрее всех на свете мы,
Из бересты и сена латы
Мы прикрепили на штаны.
На плечи нам легла кольчуга
Из Пепси-Кольных из колец
Мы будем убивать друг друга -
Сейчас врагам придет конец.
В моих руках большая палка,
Как будто древнерусский меч,
И, хоть немного друга жалко,
Ему придется в поле лечь.
У друга палка поострее,
Но я нисколько не боюсь,
Ведь я отважней и смелее,
И с целой армией сражусь!
У нас два войска, в каждом двое,
Мы храбрецы, мы рвемся в бой,
И не мечтаем о покое,
Ведь каждый - воин и герой.
И грянул бой! Пусть не Полтавский!
В руках, конечно, не булат.
И, применив прием заправский,
Войной идет на брата брат.
Смешались люди! Вот так сеча!
Наш враг навстречу нам бежит,
И мы бежим ему навстречу,
И вот уже один лежит.
Да, бой закончен очень быстро,
И у Антошки кровь течет,
Махнул я палкой слишком близко,
Мне, победителю - почет.
Ведь не смертельное раненье!
И все до свадьбы заживет,
А мы устроили ученья,
Пока до дома он идет.
У Кольки пистолет отличный,
(Ему дедуля подарил)
На десять метров бьет прилично,
Хочу такой же - нету сил.
Обойма - словно в настоящем,
Цветные шарики внутри,
С таким оружием блестящим
Любые не страшны враги.
«Дай пострелять!», - я долго мялся, -
И я его отдам сейчас»!
«Я сам еще не настрелялся!» -
И Колька мне стреляет в глаз.
Я ничего совсем не вижу,
Навек останусь я такой!
Ох, как я Кольку ненавижу!
Друзья ведут меня домой.
Антона быстро мы догнали:
Хромая, шел он кое-как,
Ну да, опасно мы играли,
И он мне друг, совсем не враг.
И Колька друг, не специально
Хотел глаза мне выбить он,
Но вот имеем мы реально
И стон, и плач со всех сторон.
ПАРАШЮТИСТЫ
Вот не повезло же Женьке - первый у него этаж.
У Данька - седьмой, последний, ну, а третий - это наш.
И с седьмого этажа - все, как на ладони:
Видно, как идет трамвай и людей в вагоне.
Повезло Даньку ужасно - встал на табуретку
И глядит… Ворона села на большую ветку.
И не видит, что за нее наблюдаем мы в окно,
Чистит клюв и не боится, потому что высоко.
Над вороною синица расправляется с жуком,
И не знает, не гадает, что мы рядом, за окном.
Что внизу и к дому близко, мы не видим из окна.
Если встать на подоконник, то скамеечка видна,
На скамеечке - старушки, видим только их макушки,
У собаки - только спину и бочок наполовину.
Но сегодня мы у Женьки, с Женькиного этажа
Видим мы тропинку только и кусочек гаража.
Под окном трава густая и какие-то цветы:
Весь обзор загородили нам черемухи кусты.
Если встать на подоконник, сильно нос к стеклу прижать,
Видно, как в жильцы в парадной будут двери открывать.
Ну-ка, кто же там идет? Мы летим, летим вперед…
Оказались на земле, вся трава вокруг - в стекле,
У Данька - из носа кровь, Женька, кажется, здоров,
Не подняться вовсе мне - боль ужасная в ноге.
Мы в больницу не попали - отлежались дома,
И у нас не оказалось даже перелома,
Но теперь на подоконник я не встану - хоть убей:
Ну, подумаешь, не видно, кто там кормит голубей.
Хоть и первый был этаж - падать было больно,
Пусть летают воробьи - а с меня довольно!
ПОЖАР
Как победить притяженье огня?
Пурпурным цветом манит он меня,
Голубизной, будто море вдали
И золотым ободочком внутри.
Столько оттенков на кончике спички!
Вижу я желтую грудку синички,
Вижу я синее сойки перо, вижу -
Ой, пальцы мне вдруг обожгло!
Сколько движенья в горении свечки!
Вертятся на фитиле человечки,
Кружатся, кружатся пары внутри,
Птицы и звери мелькают вдали.
А зажигалка - разве не чудо?
Пальцами пламя ты из ниоткуда
Вдруг извлекаешь хоть тысячу раз.
Это не фокус, привычно для нас.
Мама ругается: «Вновь на полу
дырка в прихожей и копоть в углу,
снова ты, видимо спичку зажег,
Вот и на пальце я вижу ожог!»
Как объяснить ей, что самый прекрасный
Пламени отблеск, он чистый и ясный.
Мама же часто пугает меня:
«Может случиться беда от огня»!
Я ж осторожно, только немножко,
Спичка сгорает - ее за окошко,
Только на блюдечко ставлю свечу,
Пламя есть пламя, я с ним не шучу.
Я аккуратно - подумайте сами,
Я не трясу над плитой волосами,
Спрячу подальше от газа баллончик,
В шкаф уберу мамин с лаком флакончик.
Ну а сейчас ставлю опыт я важный -
Не загорится ли тапочек влажный?
Нет, только пар, тапок я отодвину
И принесу из пластмассы машину.
Нет, не люблю я, горит как пластмасса -
Запах ужасный и копоти масса,
Лучше уж паром от тапка дышать.
Тут и ребята позвали гулять.
Кажется, только я вышел во двор,
Начал играть с пацанами в футбол,
Слышу, как Колька истошно кричит:
«Клево, ребята, квартира горит!»
Это ведь надо же, как повезло,
Видел пожары я только в кино,
Голову я задираю - кошмар!
Это же в нашей квартире пожар!
Видимо, так я к ребятам спешил,
Выключить газ совершенно забыл.
Тапочек жарится десять минут!
Вот и машины пожарные тут.
В наше окно они шланг затащили,
И за минуту пожар потушили.
Только лишь тапок один и сгорел,
Сколько же маме прибавится дел!
Я ж обещал ей с огнем не играть!
Стены от копоти стал оттирать -
Господи, лужи на кухне везде,
Сажа на лампочке, на потолке.
Мебель вся черная, будто с помойки,
Лучше меня бы ругали за двойки,
Лучше уж страшным бы чем заболеть,
Только бы маме в глаза не глядеть.
Ну, а соседи уж ей сообщили,
И телефон затрезвонил в квартире.
Это она! И куда мне бежать?
Руки от ужаса стали дрожать.
Трубку снимаю, сказал только: «Да!»
Плохо тут стало мне, как никогда,
Мама заплакала: «Милый, родной!
Господи, счастье какое, живой!»
|
