Вера Горт
Переводы
ОН БЫЛ СУМАСБРОД
Да, он был сумасброд. Потому что монеты – ему их бросали, он – не подбирал,
удивляя народ.
Он лишь пел перед лицами окон и брёл
по дворам.
“Выбирайтесь из платьев, нагие! На глянцевых мускулах тел пусть мелькает дорога!
–
так он пел, – дайте руки друг другу – в биении пульсов – в едином порыве – не
дрогнув –
раскопайте хранилища кладбищ, в ладонях согрев черепа мертвецов, – пусть их
много! –
дайте каждому черепу – по человеку! –
авой мне и ой –
их глазницам – по веку!,
наполняя пустоты душой…
Люди-пленники каменных джунглей, во имя грядущих – впишите в бегущую кровь
все начала событий, стенной штукатуркой хранимые, всё – вплоть до губ чердаков,
–
происшедшее в тысячелетии нашем шестом –
аллай, ой – горе мне! – чтоб рыдать… обо всём…
Днём, лунатики, выйдите в мир, как ночами во сне, набредите на главную трассу,
запряжённых коней потащите сквозь гущи базаров с набитыми кормом мешками!
Следом – женщины, ярко нагие, со скрипками громкими в длинных руках, с фонарями,
словно с молниями, с барабанами, будто с громами!.. В путь! – тысячи ваших
вагонов
на решающем из перегонов
сдвинув разом, –
вперёд, поезда!
Аллай, ой мне, беда…
Я сзываю в далёкую дивную область: львов, тигров, наследников царских, царей.
И придут, и сыграют там пьесу, которая жизни живей,
ибо юноши - те, что под спудом Вогез и Карпат, – стали мертвых мертвей…
Не до девушек им после стольких смертей,
пропадает нутро у них – не до еды,
вот уж нет у них уст –
не попросят воды…
Аллай-ойя, о грусть…” –
так он пел. Приоткрывшие окна мужчины кричали певцу: “Тише, псих!”
Да и женщины – если
и склонялись на песни
из распахнутых окон, обнять порываясь его, – всё ж, захлопывали створки встык,
не зазвав его в дом ни на миг…
ВСЕВЫШНИЙ НА ПОЛЮСЕ
…Всё же есть в мире Бог и живёт Он – всегда.
Жив Он жизнью сплетения солнечного – ощутите! –
нервной жизнью узла, воедино стянувшего нити
отовсюду: от хлебного ломтя, от запаха дна
непросохшей кастрюли в походной печурке… В обитель
пробираясь босыми ногами меж адовых игл
к тем, кто, жизни пугаясь, в безумьи себя потеряли,
Он взывает к их крови, ещё не обняв их самих,
к их телам, не упавшим покуда за борт в когти брызг,
укрепляя ладони матросов, берущих на бриг
захлебнувшихся тяжестью вод под морями…
Ночь… Прислушайтесь, меридианами боли своей
прикреплённые к сердцу Его!: тихий шорох дверей..,
медсестра между коек больничных щепоткой и оком
милосердие делит… Бог – ближе и ближе… Бог – около…
Источник
|
