|
Алия из Латинской
Америки как в 70 годы так и последняя 2000 года ознаменовалась большим
количеством деятелей искусства, бывших достаточно значимыми для стран Исхода.
Многие из них стали гордостью израильской сцены. Достаточно упомянуть Дину
Блай-звезду как Аргентинского театра так и Камерного и Габимы, где она играла и
Хану Ровину в роли Леи в Гадибуке Ханана Снира 1996г и Мечтающего ребенка в
гениальном авторском спектакле Ханоха Левина1994г, и врача в Войцеке по Бюхнеру
у Рины Ерушалми1993г и ангела из мира мертвых в последнем спектакле Ханоха
Левина Реквием. Из алии 70 гг знамениты актриса Розина Кампус, режиссер Эфраим
Баркан, продюссер и режиссер Марио Трахтенберг. Все они, вдохновленные имиджем
победившего в шестидневной войне Израиля, растворились в Израильском Театре,
стали из сионистских побуждений его выразителями. Алия 2000 привела в Израиль
профессионалов, приехавших в основном из-за экономической нестабильности и
старающихся сохранить особенности испаноязычного искусства Латиноамериканского
материка, критерии культуры, покорившей мир в творчестве Габриэля Гарсиа
Маркеса, Пабло Неруды, Алехо Карпентьера, или Рене Портекарреро, в ритмах
латинской музыки...
Это искусство магического реализма, выворачивающего действительность наизнанку
ради обнаружения в ней тайны скрытого чуда. Таковы романы Маркеса Осень
патриарха и Сто лет одиночества или Потерянные следы Астуриаса. Или Жубиаба
Жоржи Амаду В героях южноамериканских авторов поражает голиафовская
удесятеренность мировосприятия, масштаб чувств и провокативная художественная
агрессия. Такая манера изображения пробуждает страсти, дремлющие в исторической
памяти. Они завораживают органичной природностью, раблезианской решительностью и
откровенностью. Эта особенность латиноамериканского эстетического мироощущения,
замешанного на испанской и индейской культурах, присутствует и в его театре, как
например в театре Солис в Монтевидео или в театре аргентинского танго "Карлос
Гардель" в Буэнос Айресе, в пьесах Эдуардо Галеано из Чили, Марио Бенедетти из
Уругвая, или Роберто Гомес Баланьос из Мексики.
Эти черты можно заметить и в творчестве тех евреев из Латинской Америки, которые
приехали к нам после 2000г: это актеры Анна Карина Арвас из Венесуэлы-актриса и
певица группы Кантакторес Хулио Охеда, сыгравшая здесь в Кфар-Сабе центральную
роль в спектакле "Латиноамериканский шок" в режиссуре Ави Коэн Тарика. Это
Сильвия Паури, бывшая актриса театра Сервантеса и участница фестиваля Подиум в
Тель-Авиве в 2004г, Адриан Марселло, актер Каса дель Театро и его "Мимтеатра"
Дерево в Израиле, это семья Сиретта Рейнальдо, Циля и Лео, профессионалы из
аргентинской Кордовы, создавшие испаноязычный театр Зеркало в Ашдоде, это Хорхе
Мария Херсковиц, ученик Роберто Серрано в Буэнос-Айресе, сыгравший Квазимодо в
его спектакле "Нотр Дам", режиссер и киносценарист, танцовщица драм балета Денис
Корниц....Их десятки. Творческая активность этих людей, продолжающих с самого
начала заниматься несмотря ни на что любимым делом, достойна уважения.
По традиции из стран исхода они относятся к искусству в Израиле(в отличие от
сверх раскованных израильтян),, как к служению.Большинство, не теряясь перед
трудностями, обратилось к работе с детьми или с непрофессионалами, говорящими на
испанском и заинтересованными в их искусстве как в воздухе. Так случилось с Хуго
Даниэлем Маркосом, в прошлом звездой континента, который настолько заинтересовал
детей в школе Беер-Шевы, что они уже без него представят 2 декабря в Яд ле Баним
поставленную им "Антигону" Софокла..
Театральных групп, организованных профессионалами из Южной Америки, 12 и они
находятся почти во всех крупных точках Израиля:Это Теса-Театро Экспериментале
Шолом Алейхем Фито Шейнкмана в Ашдоде,Это театр "Хоф"(Берег) Эфраима Баркана из
Натании, представляющий все побережье Ход ХаШарона, "Визенсиас"(Импровизациия)
Марсело Клайнера из Нацрат Илита,"Кехилат Хар Эль" из Иерусалима и Олей из
Герцлии, Тель-Авива и Хайфы под руководством Бориса Рубаха, "Лос Латинос" Хуго
Даниэля Маркоса из Беер-Шевы, Арада и Эйлата.
Последний - ярчайшее свидетельство того богатства культуры, которое нам прибыло
с южноамериканского континента.
Хуго Даниэль Маркос- Драматург, актер, мим, режиссер, педагог, теоретик- звезда
аргентинской сцены, телевидения и радио. Он приехал сюда на вершине славы,
спасая детей от нестабильности, ради их будущего. Его творчество - воплощение
искусства магического реализма, художественно провокативное, эмоционально
удесятеренное,пробуждающее скрытые страсти, магнетическую зависимость от
сценической реальности. И если это свойственно искусству континента-сгустку
индейской и испанской ментальности, то у Хуго Маркоса она усилена его прямыми
еврейскими идишистскими корнями. Таким образом в его искусстве, как в
увеличительном кристалле- зерно искусства континента В чем оно?
На подмостках он 33 года, с 81 года он играл в театрах "Оф Кориентес"-это все
равно что Оф Бродвей в Буэнос-Айресе, представлял Аргентину в Италии на
международном фестивале, написал и сыграл 15 пьес Каза Ностра, Мой Манфред, Мир
Гуэты, Шейк и др, на телевидении вел авторскую юмористическую передачу "Маса де
Носисиас" Стол новостей или Обзор подробностей, где передавал события от имени
своего героя Иносенсио- Невинного простака, минуя таким образом любую военную
цензуру. Его знает весь испаноязычный мир. В 80 годы, когда В Израиле он с 2000
г,создал авторский театр Лос Латинос, где поставил в Беер-Шеве и Араде на
испанском "Суп из шуток", "Плохой день","Алевай" и "Забавы судьбы". Это на
первый взгляд комедии ошибок, но на самом деле в превратностях ситуаций
скрывается таинственный рок, и что это не комедии, а трагедии человека,
вовлеченного в Цаацуэй Гораль-Забавы судьбы. В этом спектакле Судьба возникает
уже как реальное существо (ее играет Густаво Гольдин), гасящее уже любой юмор
наивного. В черном костюме без единого аттрибута, но с рисованной на лице
гиперболизированной разноцветной красно белой маской, цитатой из индейских
скальпов, Хуго Маркос создает образ существа вполне узнаваемого по израильским
уличным фотожестам, но одновременно инфернально мертвого. Это образ мертвого,
который думает, что он-живой, или живого, который легко каменеет, как мертвый,
таинственный, веселый и инфернальный образ метаморфоза, карнавального гротеск,
где смех силен как сама смерть, и смерть забавна, как легкая шутка... В этом
бесконечном калейдоскопе текучих ситуаций. Наивный Иносенсио Маркоса подобно
бессмертному герою Чаплина, как призыв к милосердию и состраданию и прозрению.
Его философский театр комедии-напоминание и о гуманизме Дон-Кихота Сервантеса, и
о текучих метафорах Маркеса и об индейских ритуалах смерти, и о слезах сквозь
смех Шолом-Алейхема. Это новое слово из Аргентины в искусстве Израиля.
Эфраим Баркан в отличие от Хуго Маркоса строит совершенно иной
латиноамериканский театр в Эреце, обращенный не в страну исхода, а в страну
алии. Подобно Евгению Арье он соединяет лучшее в двух культурах: как в
испаноязычной Аргентине, так и в ивритском Израиле, образуя на сцене мост,
иврито-испанский Гешер, искусство сообщающихся сосудов. И судя по тому, что его
спектакль 2000 г "Танго и Соленая рыба" приглашен сейчас в декабре в Венесуэлу в
Каракас на международный фестиваль представлять новое искусство Израиля, его
концепция актуальна. Баркан, приехавший из Аргентины в 70 г, убежден, что театр
галута не должен быть в Эреце. Мы живем здесь, и потому латиноамериканские
артисты играют у него классический израильский или его собственный репертуар. В
80 году он поставил с ними Тарнеголь Капарот- Жертвенная курица Йоэля Амира,
посвященную теме трагедии утери самоидентификации и ритуалу жертвоприношения..
Настоящее искусство, по мнению Баркана универсально, с каким бы местом и
пространством оно ни было связано, будь то Аргентина, Венесуэла, Чили, Израиль
или Россия. Именно так и построен как искусство неофитов спектакль Танго и
соленая рыба. Для Ширли Абуди, Гучи Лао, Рачи Гутман и для самого Баркана это
церемония закрытия жизненного круга, духовного счета с прошлым с позиции
настоящего. Тесты Ханоха Левина, посвященные вечным напрасным поискам личного
счастья разыграны актерами с вкраплением Лонпардо-аргентинского слэнга и музыки
танго Астора Пьязолы в исполнении певицы Рачи Гутман и симфонического оркестра
из Буэнос-Айреса. "Танго-это говорить о том что могло быть и не состоялось.
Любить страдание любви, помнить, тосковать по тому что было и никогда уже не
вернется... Человек Танго жалеет себя до самоистязания. Танго- это бунт против
власти судьбы. Обряд единения мужчины и женщины в танце, который не может
спасти... Так и у Ханоха Левина мужчина и женщина встречаются тоскуя, но не
слыша друг друга. Так и в современном обществе, где процветает эгоизм и
отсутствие внимания друг к другу" По диалогической –аргентино-израильской
стилистике, по найденным третьим параллелям спектакль получился как и у Маркоса-
скрытым – со вторым гуманным общечеловеческим дном- приглашению к пониманию и
любви, как к потерянному раю. Недаром он стал лауреатом фестиваля в Цавте в 2004
и приглашен в 2005 в Каракас.
Настоящее искусство, как считает Баркан, универсально вне зависимости от места
создания. Но тем и интересно искусство в Израиле, что каждый может сохранить
свой голос и цвет, но вместе создается, как и у Питера Брука, в его
интернациональной группе, непредсказуемая мозаика, несущая новый общий смысл....
Искусство профессионалов из Латинской Америки тому новое подтверждение!
Злата Зарецкая |
