|
Подноминация авторов до 18 лет
Александр Кротов
(Казахстан, Кустанай)
поощрение жюри во втором этапе литературного конкурса имени Януша
Корчака
в номинации "ПРОЗА".
Это всё сон...
…Смерть каждого Человека умаляет
и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком
звонит Колокол: он звонит по Тебе…
Джон Донн
…Не знаю, как начать. Мысли разрывают мою плоть и мозг. Я слышу чей-то плач... Я
давно не писал. Каждому, иногда, хочется выговориться, и каждый имеет право на
«бзик». Мой «бзик» - написать. Наверное, так легче жить. Написать письмо и не
отправить, а может просто сжечь. Главное ведь то, что ты успел написать…
* * *
…Школьный звонок… первый, а может и последний звонок в твоей жизни. Что-то
обязательно происходит в первый и последний раз – в последний раз дышать
воздухом, в последний раз любить и впервые умереть. Кто-то рассуждает о смерти,
как о конце всего, кто-то, как о продолжение жизни в бесконечном...
Никто не ответит на некоторые вопросы. Земля будет, так же вертеться вокруг
солнца, доказывая кому-то, что не ты центр вселенной. И не будет этому
объяснения. Никто не знает, как и что произойдёт…
…Знаешь, я не перестаю видеть сны. А может, это один большой сон? Может, вся
наша жизнь один большой сон, и мы спим по ту сторону? Что если всё это сон? Мне
кажется, мой сон это ещё одно измерение – второе, третье, четвёртое... Я и сам
не знаю, сколько их существует… Я не перестаю видеть эти сны…
Я не верю в рок. Мы приписываем судьбе все наши несчастья - и ни одного нашего
успеха. Ты сам в праве выбирать – повернуть тебе налево или на право, ты не
сможешь встретить за этими измерениями одного человека, там всё идёт по другому…
* * *
…Солнце зашло за горизонт, и луна находится в бледно-оранжевой дымке, небо
беззвездно. Иногда сгустки облаков заволакивают луну. Я живу на шестом этаже
новостройки, и когда в доме напротив начинают загораться огни, они кажутся
крупными звёздами, не дающими заснуть…
Дети ложатся спать, взрослые смотрят телевизор от чего их комнаты, это видно
через окна, переливаются оттенками голубого света. Стыдно в этом признаться, но
я люблю смотреть в чужие окна. Дом напротив моего был не так далёк, и через окна
можно было, даже увидеть лица жильцов этого дома.
Люди мелькали в окнах своих домов, заходили в комнаты что-то выпивали, выключали
свет, о чём-то говорили то, появляясь, то, исчезая из моего взгляда. Дом этот
жил своей жизнью… Наступало утро, люди покидали свои убежища и разбредались,
каждый на свою работу. Дети, протирая глаза, заспанными шли в школу. Дом пустел.
Это было обычное пятиэтажное здание, днём не приковывающее взгляда. Обычный дом.
Дом напротив твоего…
Мне снился страшный сон…
И я никак не мог проснуться. Я подходил к своему окну и уже не видел стоящего
дома напротив, были лишь кучи кирпичей вперемешку со шлакоблоками, выбитым
взрывной волной. Взорвали дом… Бетонная пыль поднималась в высь, унося чьи-то
души. Куда отправлялись души погибших?.. Я не могу понять до сих пор.
Я ещё долго не мог понять, что случилось. Через открытую форточку доносился
собачий лай, и были слышны чьи-то крики, они затихали лишь тогда, когда кто-то
из спасателей объявлял время для молчания, чтобы расслышать крики и стоны тех,
кто находился погребённым под своим убежищем. Знаешь, я не могу понять ради чего
это всё? Мне не понять, кто это сделал? Это то кино, где сюжет обрывается и за
ним следует череда непостижимых действий, эти действия в свою очередь вызывает
ряд вопросов. Телевидение показывает кадры, запачканные кровью, кадры, казалось
бы, из нашей жизни, и все мы понимаем, что это произошло где-то рядом, что это
произошло где-то очень близко. Каждый убивает в себе мысли, что это могло
произойти и с ним… Ведь «нет человека, который был бы как Остров, сам по себе:
каждый человек есть часть Материка…»
…Многие люди не останутся в стороне, видя великое горе… Кто-то скажет, что чужое
горе, и проявив сострадание, пусть даже ложное, эти люди станут выше в своих
глазах. Но не многие подойдут к плачущему ребёнку, не многие желают терзать свою
душу детскими слезами… кто-то пройдёт мимо…
Мы привыкли облагораживать наши действия: смеёмся по тому, что смешно, плачем по
тому, что горько за других. Но на самом деле промежуточная боль в голове
расстраивает многих больше, чем обречённое на вечную боль чужое сердце. И
выражать ложные соболезнования, для успокоения своей души, гораздо легче, чем
сострадать.
″…Есть два рода сострадания. Одно - малодушное и сентиментальное, оно, в
сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от
тягостного ощущения при виде чужого несчастия; это не сострадание, а лишь
инстинктивное желание оградить свой покой от сострадания ближнего. Но есть и
другое сострадание – истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно
знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать всё, что в
человеческих силах и даже свыше их.″ …
Не знаю, куда всё катится. Я многого не знаю. Мы нашли виновных. И вопрос «Кто
виноват?» отпал сам по себе. Мы нашли ответ. Зачем? И приобрели ярость и злость.
И вставая на защиту себя, мы доходим до последней стадии – мести. Мысли сверлят
висок – месте, месть, месть… и снова месть… Кто-то обязательно должен отомстить
за каждую трагедию, произошедшую на нашей грешной земле. За местью идёт месть,
образовывая порочный круг. Не важно кто поплатится за твое горе? Месть ведь
родная сестра терроризма. Не правда ли?
Кто решается на месть, теряет свой взгляд, образовывается пустота. Пустота во
взгляде, пустота в сердце, что самое страшное пустота в душе. Немного кто
способен простить, лишь месть всё продолжает сверлить висок. «Но самая
сладчайшая месть - это прощение…»
Знаешь, видя мировое горе на лицах людей, я хочу начать с малого, я подойду к
плачущему ребёнку…
Мне кажется, что всё это страшный сон…
Иногда я сплю, а может, просто существую в другом измерении. Может быть, вся
наша жизнь сон?.. Но и во сне земля вращается вокруг солнца. Мы вправе сами
выбирать повернуть налево или направо, быть может, за одним из поворотов ты
встретишь плачущего мальчика, и только в твоём сердце будет то, какое сочувствие
проявить, надеюсь, это не будет «нетерпением сердца»…
|
