|
ГЛАВА 10. Дом Графа.
Остаток недели на уроках Зелий Гарри продолжал следовать инструкциям
Принца-Полукровки везде, где они отличались от инструкций Либатиуса Бораджа, так
что в итоге на их четвертом уроке Слагхорн бредил о способностях Гарри, говоря,
что он никогда не преподавал кому-либо столь талантливому. Ни Рон, ни Гермиона
не были от этого в восторге. Хотя Гарри предложил делить его книгу с ними
обоими, но у Рона были бОльшие трудности, при расшифровке почерка, чем были у
Гарри, и он не мог продолжать просить, чтобы Гарри читал вслух, иначе это могло
бы выглядеть подозрительным. Гермиона, тем временем, решительно работала с тем,
что она назвала "официальными" инструкциями, но злилась все больше и больше,
поскольку они привели к более бедным результатам, чем инструкции Принца.
Гарри часто задавался вопросом, кем был Принц-Полукровка. Хотя количество
домашней работы, которую им задавали, мешало ему прочитать всю его копию
Передового Создания Зелий, он скользил по ней взглядом достаточно, чтобы видеть,
что была только одна страница, относительно которой принц не сделал
дополнительных примечаний, и что не все из них относились к зельеварению. Здесь
и были и другие указания, которые были похожи на заклинания, которые Принц
составил самостоятельно.
"Или составила," раздраженно сказала Гермиона, подслушивая Гарри, показывающего
некоторые из них Рону в комнате отдыха в субботу вечером. "Это, возможно, была
девочка. Я думаю, что почерк больше походит на девчоночий, чем на мальчишеский."
"Его называли Принц-Полукровка," сказал Гарри. "Сколько девочек было принцами?"
Гермиона, казалось, не знала ответа на этот вопрос. Она просто хмурилась и
отдергивала свое эссе относительно Принципов Перематериализации подальше от
Рона, который пробовал прочитать его вверх тормашками.
Гарри посмотрел на часы и поспешно сложил старую копию Передового Создания Зелий
в сумку.
"Без пяти восемь, я должен идти, иначе я опоздаю к Дамблдору."
"ОООооо!" выдохнула Гермиона, посмотрев на него. "Удачи! Мы дождемся, мы хотим
узнать, чему он будет тебя учить !"
"Надеюсь, все пройдет хорошо," сказал Рон, и они, наблюдали как Гарри вылез
через портретную дыру.
Гарри шел по пустынным коридорам, один раз, ему пришлось спрятаться за статую,
когда из-за угла появилась профессор Трелони. Бормоча себе под нос, она тасовала
колоду грязных старых карт.
"Двойка пик: конфликт," бормотала она, когда проходила мимо места, где, скрытый,
присел Гарри,. "Семерка пик: плохое предзнаменование. Десятка пик: насилие.
Валет пик: темный молодой человек, возможно обеспокоенный, тот, кто не любит
корреспондента-"
Она остановилась как вкопанная, прямо с другой стороны статуи Гарри.
"Ну, это не может быть правильным," раздраженно сказала она, , и Гарри снова
услышал ее энергичные шаги, поскольку она уходила, оставляя только запах
готовящегося хереса позади себя. Гарри ждал, он не был весьма уверен, что она
ушла, затем поспешно пошел снова, пока не достиг места в коридоре на седьмом
этаже, где единственная горгулья стояла напротив стены.
"Кислотная Популярность," сказал Гарри, и горгулья отпрыгнула в сторону; стена
позади нее поднялась вверх, и показалась двигающаяся спиральная каменная
лестница, на которую ступил Гарри, так, чтобы его несло ровными кругами до двери
с медным дверным молоточком, которая вела в кабинет Дамблдора.
Гарри постучал.
"Входи," сказал голос Дамблдора.
"Добрый вечер, сэр," поздоровался Гарри, войдя в кабинет директора школы.
"Ах, добрый вечер, Гарри. Садись," улыбаясь сказал Дамблдор. "Надеюсь, первая
неделя в школе была для тебя приятной?"
"Да, спасибо, сэр," сказал Гарри.
"Ты, должно быть, был занят, уже заработал наказание!"
"Ммм," неловко начал Гарри, но Дамблдор не выглядел слишком строгим.
"Я договорился с Профессором Снэйпом, что ты отбудешь наказание в следующую
субботу вместо этой."
"Хорошо," сказал Гарри, хотя он имел более неотложные дела, чем Снейпово
наказание, и теперь тайно озирался надеясь найти хоть какой-то признак того, что
Дамблдор планировал делать с ним этим вечером. Круглый офис выглядел так же, как
выглядел всегда; тонкие серебряные инструменты стояли на столах на своих длинных
ногах, издавая треск и выпуская дым; портреты предыдущих директоров и директрис
школы дремали в своих рамах, и великолепный Феникс Дамблдора, Фоукс, стоял на
своем насесте позади двери, с ярким интересом наблюдая за Гарри. Не было похоже,
что Дамблдор очистил место для практики поединков и заклятий.
"Так, Гарри," сказал Дамблдор, деловым голосом. "Я уверен, ты задавался
вопросом, чем я планирую с тобой заниматься в течение наших - из-за отсутствия
лучшего слова - уроков?"
"Да, сэр."
"Хорошо, я решил, что, теперь, когда ты знаешь, каков был мотив у Лорда
Волдеморта убить тебя пятнадцать лет назад, думаю, самое время дать тебе
определенную информацию." Возникла пауза.
"Вы сказали, в начале нашей последней встречи, что расскажете мне все," сказал
Гарри. Было трудно избежать намека обвинения в его голосе. "Сэр", добавил он.
"Так я и сделал," спокойно сказал Дамблдор. "Я рассказал тебе все, что я знал. С
этого места, мы оставим устойчивый фонд факта, и попутешествуем вместе через
темные болота памяти в чащи самых диких догадок. С этого момента, Гарри, я могу
быть так же горестно неправ как Хэмфри Белкэр, который полагал, что пришло время
для котла сыра."
"Но Вы думаете, что Вы правы?" спросил Гарри.
"Естественно да, но, как я уже доказал Вам, я тоже делаю ошибки как обычный
человек. Фактически - прости мне - скорее более умные, чем у большинства мужчин,
мои ошибки имеют тенденцию быть более огромными."
"Сэр,"из любопытства спросил Гарри, "имеет ли то, что Вы собираетесь
рассказывать мне, какое-либо отношение к пророчеству? Поможет ли мне это...
выжить?"
"Это имеет очень большое отношение к пророчеству," сказал Дамблдор, так
небрежно, как будто Гарри спросил его о погоде на завтра, "и я конечно надеюсь,
что это поможет тебе выжить."
Дамблдор поднялся на ноги и обошел вокруг стола, мимо Гарри, который нетерпеливо
повернулся на своем месте, чтобы наблюдать, как Дамблдор наклонился перед шкафом
около двери. Когда Дамблдор выпрямился, он держал знакомый Гарри маленький
каменный сосуд с выгравированными вокруг него знаками. Он поместил Омут Памяти
на стол перед Гарри.
"Ты выглядишь взволнованным."
Гарри действительно уставился на Омут Памяти с некоторым предчувствием. Его
предыдущие встречи с этим сосудом, который хранил и показывал мысли и
воспоминания, хотя и были очень поучительны, но также были неудобны. В последний
раз, когда он потревожил его содержимое, он увидел намного больше, чем хотел. Но
Дамблдор улыбался.
"На сей раз, ты входишь в Омут Памяти со мной... и, что еще более необычно, с
разрешением."
"Куда мы идем, сэр?"
"Мы совершим путешествие в отрезок памяти Боба Огдена," сказал Дамблдор,
вытаскивая из кармана кристаллическую бутылку, содержащую циркулирующее
серебристо-белое вещество.
"Кто был Боб Огден?"
"Он был нанят Отделом Волшебной Правоприменительной деятельности," сказал
Дамблдор. "Он умер некоторое время назад, но после того, как я разыскал его и
убедил доверить мне эти воспоминания. Мы будем сопровождать его на посещении,
которое он сделал при исполнении своих обязанностей. Если ты выстоишь, Гарри
..."
Но Дамблдор имел трудности, при попытке вытащить пробку из кристаллической
бутылки: Его травмированная рука казалась жесткой и болезненной.
"Может быть я, сэр?"
"Не нужно, Гарри-"
Дамблдор указал палочкой на бутылку, и пробка вылетела сама по себе.
"Сэр - как Вы повредили вашу руку?" снова спросил Гарри, смотря на почерневшие
пальцы со смесью отвращения и жалости.
"Сейчас не время для этой истории, Гарри. Еще нет. У нас назначена встреча с
Бобом Огденом."
Дамблдор вылил серебристое содержимое бутылки в Омут Памяти, где оно
циркулировало и мерцало, ни жидкость, ни газ. "После тебя," сказал Дамблдор,
указывая на сосуд. Гарри нагнулся, глубоко вздохнул, и погрузил лицо в
серебристое вещество. Он почувствовал, что его ноги оставили пол офиса; он
падал, проваливаясь и кружась в темноте, и затем, весьма внезапно, мигал в
великолепном солнечном свете. Прежде, чем его глаза приспособились к свету,
Дамблдор приземлился около него.
Они стояли в переулке деревни, ограниченном высокими, запутанными живыми
изгородями, за ними виднелось летнее небо, столь же яркое и синее, как
незабудка. Приблизительно в десяти футах от них стоял маленький, пухлый человек,
носящий чрезвычайно толстые очки, которые уменьшали его глаза до подобных молу
пятнышек. Он читал деревянный указатель, который был прицеплен к кусту ежевики
слева дороги. Гарри знал, что это должен быть Огден; он был единственным
человеком в поле зрения, и он также был странно одет, так часто одевались
неопытные волшебники, пробуя быть похожими на магглов: в этом случае, пальто,
платье и короткие гетры, надетые поверх полосатого купального костюма. Прежде,
чем Гарри успел рассмотреть его получше, Огден отправился вниз по переулку.
Дамблдор и Гарри следовали за ним. Когда они проходили мимо деревянного знака,
Гарри посмотрел наверх на две его стрелки. Одна показывала в ту сторону, откуда
они пришли: Грэйт Хэнглтон, 5 миль. Стрелка указывающая направление, в котором
пошел Огден, говорила: Литтл Хэнглтон, 1 миля.
Они шли по короткой дороге, смотреть было не на что, только на живые изгороди,
широкое синее небо наверху и на одетую в платье фигуру впереди. Затем переулок
повернул налево и шел вниз по крутому склону так, что перед их глазами открылся
чудесный вид долину, раскинувшейся перед ними. Гарри смог увидеть деревню,
несомненно Литтл Хэнглтон, расположенную между двумя крутыми холмами, с его
церковью и ясно видимым кладбищем. С другой стороны долины, на противоположном
склоне, стояло большое поместье, окруженное широким пространством бархатной
зеленой лужайки.
Огден неохотно спускался с крутого склона. Дамблдор пошел быстрей, и Гарри
пытался от него не отставать. Он думал, что они идут в Литтл Хэнглтон, и
задавался вопросом, каким он задавался ночью, когда они нашли Слагхорна: Почему
они должны были идти к ней с такого расстояния? Но скоро он обнаружил, что
ошибался, думая, что они идут в деревню. Переулок повернул направо и когда они
свернули за угол, можно было увидеть кусок платья Огдена, скрывшийся в дыре в
изгороди.
Дамблдор и Гарри следовали за ним на узкий трек для мотоциклетных гонок, по
краям которого были еще более высокие и более дикие живые изгороди, чем те,
которые они оставили позади. Дорожка извивалась, стала более каменистой и
спускалась все дальше вниз. В роще они остановились позади Огдена, который встал
и вытаскивал свою палочку.
Несмотря на безоблачное небо, старые деревья отбрасывали глубокие, темные,
прохладные тени, и через несколько секунд глаза Гарри различили здание,
полускрытое среди стволов. Это место показалось ему очень странным, чтобы
выбрать его для дома, или решением оставить деревья, которые задерживали свет и
закрывали вид долины внизу. Он задавался вопросом, жил ли здесь кто-то; стены
дома были мшистыми, с крыши отвалилось очень много черепицы, так что местами
были видны стропила. Все вокруг заросло крапивой, в высоту она доставала до
окон, которые были крошечные и покрытые толстым слоем грязи. Как только он
заключил, что там наверняка никто не живет, одно из окон с грохотом открылось, и
из него вылетела тонкая струйка пара или дыма, как если бы кто - то готовил.
Огден двигался спокойно и, Гарри так показалось, более осторожно. Темные тени
деревьев скользили по нему, и он остановился снова, уставившись на переднюю
дверь, к которой кто - то прибил мертвую змею.
Послышался шелест и треск, и человек в тряпках спрыгнул с самого близкого
дерева, и приземлился на ноги прямо перед Огденом, который отпрыгнул в сторону
так быстро, что теперь стоял на подоле своего платья.
"Вас не ждали."
У человек, стоящего перед ними были густые волосы, настолько грязные, что могли
бы быть любого цвета. Несколько зубов отсутствовало. Его глаза были маленькими и
темными и смотрели в разные стороны. Возможно, он мог показаться смешным, но
эффект был пугающим, и Гарри не мог обвинить Огдена в том, что он сначала отошел
на несколько шагов назад, прежде чем заговорил.
"Ммм - доброе утро. Я - из Министерства Магии-",
"Вас не ждали."
"Ммм - я сожалею - я не понимаю Вас," нервно сказал Огден.
Гарри подумал, что Огден струсил; поведение незнакомца было очень ясным по
мнению Гарри, особенно когда он размахивал палочкой в одной руке и коротким и
довольно кровавым ножом в другой.
"Вы понимаете его, я уверен, Гарри?" спокойно сказал Дамблдор.
"Да, конечно," , немного смущенно сказал Гарри. "Почему Огден не понимает?"
Но тут его глаза снова наткнулись на мертвую змею на двери, и он внезапно все
понял.
"Он говорит на змеином языке?"
"Очень хорошо," сказал Дамблдор, кивая и улыбаясь.
Человек в тряпках теперь продвигался к Огдену, с ножом в одной руке, с палочкой
в другой.
"Послушайте -"начал Огден, но было слишком поздно: был удар, и Огден упал,
сжимая нос, в то время как противная желтоватая липкая жидкость вытекала между
его пальцев.
Морфин!" сказал громкий голос.
Пожилой человек выбежал из дома, хлопнув дверью так, что мертвая змея
трогательно закачалась. Этот человек был ниже чем первый, и странного
телосложения; его плечи были очень широки, руки слишком длинны, которые в
сочетании, с его яркими карими глазами, короткими захудалыми волосами, и
морщинистым лицом, делали его похожим на старую обезьяну. Он остановился около
человека с ножом, который теперь со смехом кудахтал при виде Огдена на земле.
"Министерство, не так ли?, " сказал старший человек, смотря вниз на Огдена.
"Правильно!" сердито сказал Огден. "И Вы, я полагаю мр. Гонт?"
"Верно," сказал Гонт. "Получили по лицу, не так ли?"
"да, это он сделал!" воскликнул Огден.
"Могли бы предупредить что придете?" агрессивно сказал Гонт. "Это - частная
собственность. Вы не можете войти сюда, и ожидать, что мой сын не защитится."
"Защититесь от чего?" сказал Огден, поднимаясь на ноги.
"От назойливых людей. Злоумышленников. Магглов и грязи." Огден указал палочкой
на его собственный нос, который все еще выпускал большие количества того, что
было похоже на желтый гной, и поток сразу остановился. Гон сказал уголком рта
Морфину: "Войдите в дом. Не спорьте."
На сей раз, готовый к этому, Гарри узнал змеиный язык; даже, в то время как он
мог понять то, что говорилось, он слушал сверхъестественный шипящий шум, который
был всем, что мог услышать Огден. Морфин, казалось, собирался не согласится, но
когда его отец бросил ему угрожающий взгляд, он передумал, и пошел к дому,
хлопнул дверью, так что змея снова печально закачалась.
"Это был ваш сын, г. Гонт? Я пришел из-за него," сказал Огден, когда вытер
последний гной с переда его платья "Это был Морфин, не так ли?"
"Да, это был Морфин," безразлично сказал старик. "Вы чистокровный?" внезапно
агрессивно спросил он.
"Это не имеет значения," холодно ответил Огден, и Гарри почувствовал, как
возросло его уважение к Огдену повышению. Очевидно, Гонт думал совсем иначе.
Он искоса смотрел в лицо Огдена и бормотал что-то, что было абсолютно ясной
агрессией (наездом), "Теперь я задумался о том, что я видел носы как ваш внизу в
деревне."
"Я не сомневаюсь в этом, если вы спускаете своих сыновей на них," сказал Огден.
"Возможно, мы могли продолжить это обсуждение внутри?"
"Внутри?"
"Да, г. Гонт. Я уже сказал Вам. Я – здесь из-за Морфина. Мы посылали сову-"
"Бесполезно," сказал Гонт. "Я не открываю письма."
"Тогда вы не можете жаловаться, что не получаете никакого предупреждения о
посещениях," едко сказал Огден. "Я здесь из-за серьезного нарушениея закона
Колдовства, которое произошел здесь в ранние часы этого утра-"
"Хорошо, хорошо, хорошо!" проревел Гонт. "Заходите в разрушенный дом, и
посмотрим, много ли пользы, это вам принесет!"
В доме, как оказалось, было три крошечных комнаты. Двойные двери вели в главную
комнату, которая объединяла в себе кухню и гостиную. Морфин сидел в грязном
кресле около курящегося огня, крутя живую змею между толстыми пальцами, и тихо
напевал на змеином языке:
Тихо, тихо маленький змееныш,
Скользи на полу
Будь хорошей к дяде Морфину
Иначе он прибьет тебя к двери.
Послышался шум в углу около открытого окна, и Гарри понял, что в комнате был
кто-то еще, а именно, девочка, рваное серое платье которой было одинаково по
цвету с грязной серой каменной стеной позади нее. Она стояла около горшка на
грязной черной печи, и возилась с полкой запушенных кастрюль выше ее. Ее волосы
были длинными и унылыми, и она имела простое бледное лицо. Ее глаза, как и глаза
брата, смотрели в разные стороны. Она выглядела немного более чистой, чем эти
двое мужчин, но Гарри думал, что он никогда не видел человека выглядящего более
побежденным.
"Моя дочь Мероуп," неохотно сказал Изможденный, потому что Огден вопросительно
на нее смотрел.
"Доброе утро," сказал Огден.
Она не ответила, но с испуганным взглядом посмотрела на ее отца, и продолжила
двигать горшки на полке рядом с ней.
"Хорошо, г. Гонт," сказал Огден, "перейдем прямо к делу, мы полагаем, что ваш
сын, Морфин, выполнил волшебство перед маглами поздно прошлой ночью."
Послышался оглушительный лязг, Мероуп уронила один из горшков.
"Собери это!" прокричал ей Гонт. "Вот личинка на полу, прямо как какой-то
безмозглый маггл, для чего вам ваша палочка, Вы бесполезный мешок навоза?"
"Г. Гонт, пожалуйста!" сказал Огден потрясенным голосом, а Мероуп, которая уже
подняла горшок, и смывала кроваво-красное пятно с пола, в ужасе снова уронила
его. Она вытащила из кармана палочку, указала ею на горшок, и поспешно
пробормотала, заклинание, которое заставило горшок уехать от нее по полу, и
ударить в противоположную стену, и расколоться надвое.
Морфин снова безумно кудахча засмеялся. Гонт кричал, "Исправь это, ты
бессмысленная глыба, исправь это!"
Мероуп побежала через комнату, но прежде чем она успела поднять палочку, Огден
достал его собственную и твердо сказал, "Reparo". Горшок немедленно починился.
Гонт смотрел на Огдена, как будто собирался на него кричать, но казалось,
передумал: вместо этого стал глумиться над своейо дочерью, "Удачливый хороший
человек из Министерства здесь, не так ли? Может он заберет тебя к себе, может он
не возражает против грязи, которую ты всегда разводишь..."
Не смотря ни на кого и не поблагодарив Огдена, Мероуп подняла горшок и дрожащими
руками поставила его на полку. Она спокойно стояла спиной к стене между грязным
окном и печью, казалось, она хотела слиться с камнем и изчезнуть.
"Г. Гонт,"снова начал Огден, ", как я уже говорил: причиной моего посещения-"
"Я слышал Вас в первый раз!" воскликнул Гонт. "И что? Морфин дал магглу немного,
того, что ему причиталось – и что с того?"
"Морфин нарушил закон Волшебства," серьезно сказал Огден.
"'Морфин нарушил закон Волшебства.'" Передразнил Гонт Огдена, сделал он это
напыщенно и с подчеркнуто монотонным ритмом. Морфин снова закудахтал. "Он
преподал грязному магглу урок, это теперь незаконно, да?"
"Да," сказал Огден. "Я боюсь, что да."
Он вытащил из внутреннего кармана маленький свиток пергамента и развернул его.
"А это еще что такое?" спросил Гонт, сердито повысив голос.
"Это – вызов в Министерство на слушание..."
"Вызов! Вызов? Да кто вы такой, чтобы куда-то вызывать моего сына?"
"Я глава отдела Волшебной Правоприменительной Деятельности," сказал Огден.
"И Вы думаете, что мы - мусор, не так ли?" кричал Гонт, продвигаясь в
направлении Огдена и тыча в него своим грязно-желтым пальцем,. " Мусор, который
побежит в Министерство, когда оно им скажет? Ты хоть знаешь с кем ты говоришь,
грязный маленький грязнокровка?"
"Я думал, что говорю с г. Гонтом," сказал Огден, он выглядел напуганным, но по
прежнему стоял на месте.
"Правильно!" ревел Гонт. На мгновение, Гарри подумал, что Гонт сделал
непристойный жест рукой, но потом понял, что он показывал Огдену уродливое,
кольцо из черного камня, которое носил на среднем пальце, и махал им перед
глазами Огдена. "Видишь это? Видишь? Знаешь, что это? Знаешь, откуда оно?
Столетиями оно было в нашей семье, так далеко наши корни уходят в прошлое, и мы
полностью сохранили чистую кровь! Знаешь, сколько мне предложили за этот герб
Чистокровных, выгравированный на камне?"
"Понятия не имею," сказал Огден, мигая, когда кольцо было на расстоянии дюйма от
его носа, "и это совсем не относится к делу, г. Гонт. Ваш сын передал-"
С гневным воем Гонт побежал к дочери. Доли секунды, Гарри думал, что он
собирался задушить ее, потому что его рука летела к ее горлу; но он тянул ее к
Огдену за золотую цепь на ее шее.
"Видишь это?" проревел он Огдену, встряхивая тяжелый золотой медальон на цепи, в
то время как Мероуп кашляла и задыхалась.
"Я вижу, вижу это!" торопливо сказал Огден.
"Слизерин!" вопил Гонт. "Салазар Слизерин! Мы - его последние живые потомки, что
ты скажешь на это, а?"
"Г. Гонт, ваша дочь!" в тревоге сказал Огден, но Гонт уже отпустил Мероуп; она
вернулась в свой угол, потирая шею и глотая воздух.
"Так!" торжествующе сказал Гонт, как будто он только что доказал сложную теорему
без всякого труда. "Не пытайтесь говорить с нами, как будто мы - грязь на ваших
ботинках! Поколений чистокровных волшебников, больше, чем вы можете сосчитать, я
не сомневаюсь в этом!"
Он плюнул на пол к ногам Огдена. Морфин снова закудахтал. Мероуп сидела у окна
склонив голову, ее лицо ничего не говорило
"Г. Гонт," упорно сказал Огден, "я боюсь, что ни ваши предки, ни мои не имеют
никакого отношения к нашему вопросу. Я - здесь из-за Морфина, Морфина и магла, к
которому он обращался поздно прошлой ночью. Наша информация" - он мельком
взглянул на свиток пергамента в его руке - "состоит в том, что Морфин выполнил
проклятье или волшебство на упомянутом магле, заставив его покрыться очень
болезненными фурункулами."
Морфин захихикал.
"Сиди тихо, мальчик," прорычал Гонт на змеином языке, и Морфин снова затих.
"И что, если даже он так сделал?"вызывающе сказал Гонт, "Я думаю, что ты бы
вытер грязное лицо магла, а не оставил ему память о своем ботинке -"
"Это не дело, г. Гонт?" сказал Огден. "Это было неспровоцированное нападение на
беззащитное-"
"Я сразу понял, что вы любитель маглов, как только вас увидел," глумился Гонт и
снова плюнул на пол.
"Эта дискуссия ни к чему не приводит," твердо сказал Огден. "А по отношению
вашего сына, ясно видно, что он не чувствует никакого раскаяния в своих
действиях." Он снова мельком взглянул на свиток пергамента. "Морфин посетит
слушание четырнадцатого сентября, чтобы ответить на обвинения по использованию
волшебства перед магглом и порождению вреда и бедствия тому же самому магг-"
Огден прервался. Звон, стук лошадиных копыт послышались из окна. Очевидно,
извивающийся переулок в деревне подходил близко к роще, в которой стоял дом.
Гонт застыл, слушая, и широко распахнув глаза. Морфин зашипел и повернул лицо на
звук, выражение его лица было голодным. Мероуп подняла голову. Ее лицо, заметил
Гарри, сильно побледнело.
"Боже мой, какое бельмо на глазу!" прозвучал голос девочки, так ясно слышимый
через открытое окно, как будто она стояла в комнате рядом с ними. "Разве твой
отец не может убрать эту лачугу, Том?"
"Это не наше," сказал голос молодого человека. "Все с другой стороны долины
принадлежит нам, но этот дом принадлежит старому бродяге по имени Гонт, и его
детям. Весьма безумный сын, Вы должны были слышать некоторые из историй, которые
говорят в деревне-"
Девочка засмеялась. Звон, и стук копыт становились все громче. Морфин попытался,
встать из кресла. "Сиди на месте," предостерегающе сказал его отец на змеином
языке.
"Том," снова сказал голос девочки, теперь так близко, что было ясно, что они
остановились около дома, "Я могу ошибаться, кто - то прибил змею к двери?"
"О господи, Вы правы!" сказал голос человека. "Это его сын, я сказал Вам, что он
не нормален. Не смотрите на это, Сесилия, любимая.
Звон и стук копыт снова приглушился.
"'Любимая'," шептал Морфин на змеином языке, глядя на сестру. "'Любимая, так он
ее называет. Значит, ты ему не нужна."
Мероуп была такой бледной, что Гарри был уверен, что она вот-вот упадет в
обморок.
"Что это значит?" резко сказал Гонт, также на змеином языке, переводя взгляд с
сына на дочь. "Что ты сказал, Морфин?"
"Она любит смотреть на того маггла, "сказал Морфин, и порочное выражение
разлилось по его лицу, когда он уставился на сестру, которая теперь выглядела
испуганной. "Всегда, когда он проходит мимо, она смотрит него, правда? И вчера
вечером-"
Мероуп умоляюще трясла головой, но Морфин безжалостно продолжал, "Она высунулась
из окна и ждала, пока он проедет мимо?"
"Высунулась из окна, чтобы смотреть на магла?" спокойно спросил Гонт.
Все три Гонта, казалось, забыли про Огдена, а он выглядел и изумленным, и
раздраженным этой вспышкой непонятного шипения и кряхтения.
"Это так?" смертельным голосом сказал Гонт, продвигаясь на шаг или два к
испуганной девочке. "Моя дочь, чистокровный потомок Салазара Слизерина – мечтает
о грязном, испещренном прожилками грязи маггле?"
Мероуп отчаянно трясла головой, вжимаясь в стену, очевидно она была неспособна
говорить.
"Но я проучил его, Отец!" кудахтал Морфин. "Я проучил его, когда он проходил, и
он не выглядел таким симпатичным с фурункулами на всем его теле, правда,
Мероуп?"
"Ты отвратительна! Ты грязная маленькая предательница крови!" ревел Гонт,
потеряв контроль над собой, и его руки сомкнулись на горле его дочери.
И Гарри, и Огден завопили "Нет!"Огден поднял палочку и закричал, "Relaskio!"
Гонта отбросило назад, далеко от его дочери; он споткнулся об стул и упал на
спину. С ревом гнева, Морфин встал из стула и побежал к Огдену, размахивая своим
кровавым ножом и без разбора стреляя заклинаниями из его палочки.
Огден побежал, чтоб остаться в живых. Дамблдор указал, что они должны следовать
за ним, и Гарри повиновался. Крики Мероуп, эхом отзывались в его ушах.
Огден бросился на дорожку и вырвался на главный переулок, его руки были на его
голове, и он столкнулся с блестящей каштановой лошадью, на которой ехал очень
красивый, темноволосый молодой человек. И он, и симпатичная девочка, едущая
около него на серой лошади ревели от смеха при виде Огдена, который отпрыгнул от
лошади и снова побежал, его платье взлетало позади него, покрытое с головы до
пят пылью.
"Я думаю, хватит, Гарри," сказал Дамблдор. Он взял Гарри под локоть и потащил.
Через минуту, они оба летели через темноту, пока они не приземлились прямо на
ноги в офисе Дамблдора.
"Что случилось с девочкой в доме?" сразу спросил Гарри, пока Дамблдор включал
лампы взмахом его палочки. "Мероуп, или как там ее звали, неважно?"
"О, она выжила," сказал Дамблдор, снова садясь за свой стол и показывая, что
Гарри тоже может сесть. "Огден трансгрессировал в Министерство и возвратился с
подкреплением в течение пятнадцати минут. Морфин и его отец попытались бороться,
но были побеждены, выселены из дома, и впоследствии обвинены Визенгамотом.
Морфин, который уже нападал на маггла, был приговорен к трем годам в Азкабане.
Марволо, который боролся со служащими Министерства подкрепления Огдена, получил
шесть месяцев."
"Марволо?" с любопытством переспросил Гарри.
"Правильно," сказал Дамблдор, одобрительно улыбаясь. "Я рад видеть, что ты все
понимаешь."
"Тот старик был-?"
"Дедом Волдеморта, да," сказал Дамблдор. "Марволо, его сын, Морфин, и его дочь,
Мероуп, были последним из Гонтов, очень древней волшебной семьи, вошедшей в
историю, из-за неустойчивости и насилия, которое передавалось из поколения в
поколение, и из-за их привычки к женитьбе на собственных кузенах и кузинах.
Нехватка здравомыслия и большая симпатия к великолепию означало, что семейное
золото потратили на несколько поколений раньше, чем родился Марволо. Его, как ты
заметил, оставили в нищете и бедности, с очень противным характером,
фантастическим количеством высокомерия и гордости, и несколькими семейными
реликвиями, которыми он дорожил так же, как и его сын, и скорее даже больше чем
своей дочерью."
"Так Мероуп," сказал Гарри, наклонившись вперед и уставившись на Дамблдора, ",
таким образом Мероуп была... Сэр, это означает, что она была... Мать
Волдеморта?"
"Да," сказал Дамблдор. "И так случилось, что мы также мельком увидели отца
Волдеморта. Интересно, заметил ли ты?"
"Магл на которого напал Морфин? Человек на лошади?"
"Да, очень хорошо," сияя сказал Дамбледор. "да, это было Том Риддл Старший,
красивый Маггл, который имел обыкновение ездить мима дома Гонта, и к кому Мероуп
Гонт лелеяла тайную горячую страсть."
"И они поженились?" недоверчиво спросил Гарри. Он был неспособен вообразить двух
человек, которые могли бы друг в друга влюбиться еще менее вероятно.
"Я думаю, ты забываешь," сказал Дамблдор, ", что Мероуп была колдуньей. Я не
думаю, что ее волшебные способности были хороши, пока она жила под террором
Марволо и Морфина, но как только их благополучно отправили в Азкабан, как только
она осталась одна и свободна впервые в ее жизни, тогда, я уверен, она была в
состоянии дать полную волю ее способностям и подготовить побег из отчаянной
жизни, которую она вела в течение восемнадцати лет."
"Разве Вы не можете придумать ни о чем, что Мероуп, возможно, предприняла, чтобы
заставить Тома Риддла забыть его девушку маггла, и влюбиться в нее?"
"Проклятие Империус?" предположил Гарри. "Или любовное зелье?"
"Очень хорошо. Лично, я склонен думать, что она использовала любовное зелье. Я
уверен, что это показалось бы ей более романтичным , и я не думаю, что это было
бы очень трудно: в один жаркий день, когда Риддл ехал один, убеждить его выпить
воды. В любом случае, в течение нескольких месяцев после сцены, свидетелями
которой мы только что стали, в деревне Литтл Хэнглтон произошел огромный
скандал. Ты можешь вообразить, что сын сквайра убежал с дочерью бродяги,
Мероуп."
"Но удар сельских жителей не был ничем по сравнению с ударом Марволо. Он
возвратился из Азкабана, ожидая увидеть дочь, покорно ждущую его возвращения с
горячим обедом на столе. Вместо этого он нашел ясный дюйм пыли и ее записку
ПРОЩАЙТЕ с объяснением того, что она сделала."
"Вот и все, что я был в состоянии найти, он, никогда не упоминал ее имя или о
существовании с того времени. Удар ее дезертирства, возможно, внес свой вклад в
его раннюю смерть - или возможно он просто никогда не учился кормить сам себя.
Азкабан очень ослабил Марволо, и он не выжил, чтобы видеть, как Морфин
возвращается домой."
"И Мероуп? Она. .. она умерла, не так ли? Разве Волдеморт не был выращен в
приюте?"
"Да, действительно," сказал Дамблдор. "Мы здесь можем много гадать, хотя я не
думаю, что трудно вывести то, что случилось. Вы видите, через несколько месяцев
после их безудержного брака, Том Риддл снова появлялся в поместье в Литтл
Хэнглтоне без жены. Слухи летали по деревне, что он говорил, что "его обманули"
и 'примите меня обратно.' Он подразумевал, я уверен, то, что он был заколдован,
хотя я осмеливаюсь сказать, что он не смел использовать эти самые слова из
страха, что его примут за сумасшедшего. Когда они услышали то, что он говорил,
сельские жители предположили, что Мероуп лгала Тому Риддлу, притворяясь, что она
беременна, и что он женился на ней по этой причине."
"Но она действительно имела его ребенка."
"Но только спустя год после того, как они были женаты. Том Риддл оставил ее, в
то время как она была все еще беременна."
"Что пошло не так, как надо?" спросил Гарри. "Почему любовное зелье перестало
действовать?"
"Снова, это - догадки," сказал Дамблдор, ", но я полагаю, что Мероуп, которая
глубоко любила своего мужа, не могла перенести его страданий, чтобы продолжить
порабощать его волшебными средствами. Я полагаю, что она сделала выбор,
прекратить давать емузелье. Возможно, она убедила себя, что вместо этого он сам
в нее влюбится. Возможно, она думала, что он останется из-за ребенка. Если так,
она была неправа. Он оставил ее, никогда не видел ее снова, и никогда не
беспокоился, о том, что случилось с его сыном."
Небо снаружи было черным как смоль, и лампы в офисе Дамблдор, казалось, пылали
еще ярче,чем прежде.
"Я думаю, что на сегодня хватит, Гарри," сказал Дамблдор через минуту или две.
"Да, сэр," сказал Гарри.
Он встал на ноги, но неуходил.
"Сэр ... действительно ли это важно, знать все о прошлом Волдеморта?"
"Очень важно, я думаю," сказал Дамблдор.
"И это ... это имеет связь с пророчеством?"
"Безусловно имеет."
"Хорошо," сказало Гарри, немного смущенного, но все равно не сомневаясь в словах
Дамблдора.
Он повернулся, чтобы уйти,но ему пришел в голову другой вопрос, и он снова
обернулся. "Сэр, вы мне разрешаете сказать Рону и Гермионе все, что Вы сказали
мне?"
Дамблдор рассматривал его мгновение, а затем сказал, "Да, я думаю, что г. Уизли
и мисс Грейнджер заслуживают доверия. Но Гарри, я попрошу, чтобы ты сказад им,
чтобы они никому больше ничего из этого не говорили. Было бы не очень хорошо,
если бы вся школа узнала тайны лорда Волдеморта ."
"Нет, сэр, я скажу только Рону и Гермионе. Спокойной ночи."
Он снова повернулся, и был почти в двери, когда увидел это. На одном из
небольших длинноногих столов, на котором стояло очень много хило-выглядящих
серебряных инструментов, лежало уродливое золотое кольцо, с большим, взломанным,
черным камнем.
"Сэр," сказал Гарри, уставившись на него. "То кольцо-"
"Да?" сказал Дамблдор.
"Оно было на вас, когда мы посетили профессора Слагхорна той ночью."
"Да," согласился Дамблдор.
"Но это не ... сэр, разве это не то же самое кольцо, которое Марволо Гонт
показал Огдену?"
Дамблдор склонил голову. "То же самое."
"Но каким образом-?Оно всегда было у вас?"
"Нет, я приобретал его очень недавно," сказал Дамблдор. "За несколько дней до
того, как я приехал, чтобы привезти тебя от твоих тети и дяди."
"Это было около того времени, когда вы повредили вашу руку, да, сэр?"
"Да, около того времени, Гарри."
Гарри колебался. Дамблдор улыбнулся.
"Сэр, как точно-?"
"Слишком поздно, Гарри! Ты услышишь эту историю в другой раз. Спокойной ночи."
"Спокойной ночи, сэр."
<<<назад
вперёд>>> |
Дж. К. Роулинг
