Биографические данные

Габай Илья Янкелевич (1935-1973)
педагог, поэт, правозащитник
1935, 9 октября. — Родился в Баку.

? — Служба в армии.

1957–1962. — Учеба в Московском педагогическом институте им. Ленина.

1962. — Работа преподавателем литературы в школах в провинции, затем в Москве. Написание стихов.

1965–1967. — Участие в публичных акциях протеста: в «митинге гласности» 5 декабря 1965 и в демонстрации 21 января 1967.

1967, 26 января. — Арест. Препровождение в Лефортовскую тюрьму. Предъявление обвинения по ст. 190-3 УК РСФСР.

1967, июнь — Освобождение.

1967, август. — Прекращение дела.

1968. — Составление обращения «К деятелям науки, культуры, искусства», подписание ряда правозащитных документов. Написание очерка «У закрытых дверей открытого суда», посвященного «демонстрации семерых» на Красной площади. Участие в работе над выпусками «Хроники текущих событий». Сближение с активистами движения крымских татар – З. Асановой, Р. Кадыевым, М. Джемилевым. Редактирование документов по делам крымских татар. Проведение на квартире И. Габая ряда обысков сотрудниками КГБ.

1969, 19 мая. — Арест по обвинению в «клевете на советский строй». Отправка этапом на следствие в Ташкент.

1970, январь. — Суд. Приговор: 3 года лишения свободы.

1970, август. — Отправка под конвоем в Кемеровскую область.

Прибытие в лагерь общего режима. Условия содержания заключенных. Отношения с политзаключенными. Свидания с женой Галиной Габай. Переписка с друзьями. Получение посылок с книгами и журналами. Написание поэмы «Выбранные места».

1973, март. — Перевод в Москву для дачи показаний по новому делу. Допросы. Давление. Угрозы.

1973, май–октябрь. — Освобождение. Встреча с друзьями. Безуспешные попытки устройства на работу. Угроза нового ареста.

1973, 20 октября. — Самоубийство И. Габая.
Источник: www.sakharov-center.ru

Человек, которого любили все

В каждой компании, в каждом сообществе бывают такие люди, которых все любят. И чем сложнее, чем запутаннее, чем напряженнее и надрывнее складываются отношения внутри компании, тем обязательнее в ней присутствие такого человека. Человека, Которого Любят Все – каждое слово с большой буквы.

Можно себе представить, что было бы с кем-то другим в накаленной и довольно истеричной интеллигентской московской среде 1966–1968 годов, если бы с ним случилось то, что случилось с Ильей Габаем в начале 1967 года. Значит, так: сначала человек принимает участие в очередной демонстрации в защиту арестованных «самиздатчиков». Его, естественно, арестовывают. Не его одного – еще четверых арестовали: Владимира Буковского, Евгения Кушева, Вадима Делоне, Виктора Хаустова. Все получили свой приговор: кто условный, кто, как Буковский и Хаустов, вполне реальный лагерный срок. А вот с Ильей получилась неслыханная история: его вывели на суд вместе с Хаустовым – и вдруг оправдали. «За отсутствием состава преступления» – формулировка по советским меркам фантастическая.

Случись это с кем-то иным, диссидентская Москва захлебнулась бы в слухах, сплетнях, подозрениях. Но вокруг Ильи Габая никакие сплетни и подозрения просто не могли возникнуть – такова была всем очевидная нравственная чистота этого человека.

Урок 1967 года впрок не пошел. Илья Габай – ключевая фигура в становлении правозащитного движения в 1968–1969 годы, когда оно еще не называлось правозащитным и не именовалось движением. Наверное, Наталья Горбаневская, создатель и первый редактор «самиздатского» правозащитного бюллетеня «Хроника текущих событий», напишет когда-нибудь о том, какую роль сыграли Илья и его жена Галя в создании первых выпусков «Хроники». Наверное, Юлий Ким, единственный оставшийся в живых автор обращения «К деятелям науки, культуры, искусства», обозначит место Ильи Габая в составлении этого одного из самых значительных текстов петиционной кампании 1968 года. Наверное, крымские татары не забыли о том, что вместе с Алексеем Евграфовичем Костериным и Петром Григорьевичем Григоренко сделал Габай для того, чтобы несчастная судьба этого народа стала известна в Москве и за рубежом.

На крымских татарах, похоже, и лопнуло терпение госбезопасности. В мае 1969 года Габая арестовали, этапировали в Ташкент и дали три года лагерей по крымско-татарскому делу. Его судили вместе с нынешним председателем татарского меджлиса в Крыму Мустафой Джемилевым. Кажется, «клевета», которую возвели Габай и Джемилев на советский строй, состояла в том, что при депортации в 1944 году погибло не 150 тысяч крымских татар, как утверждалось в их документах, а, по данным обвинения, всего 80 тысяч. Господи, до чего однообразна русская история!

Может быть, судьба Габая сложилась бы иначе и счастливее, если бы ему дали не три, а пять или семь лет. Он не вернулся бы в Москву летом 1972 года, когда был арестован и начал давать «откровенные показания» его ближайший друг Петр Якир. Потом прервалось издание «Хроники». Потом – новые аресты друзей и новые «откровенные показания». Публичные покаяния Якира и Красина по телевидению. В воздухе пахло нравственным поражением. Вскоре это ощущение было преодолено. Но Илья об этом уже не узнал.Он не умел и не хотел никого судить. Он умел отвечать только за свои поступки. За все ли? Вскоре после суда над Якиром и Красиным он выбросился с балкона своей квартиры на одиннадцатом этаже.

А.Ю.Даниэль

Источник: www.memo.ru

 Юлий Ким слушает. В аудиозаписи звучат воспоминания Александра Галича об Илье Габае и его песни, которые любил слушать Габай.

вверх