Журналистка Валерия Матвеева приняла участие в одном из наших занятий и опубликовала статью
 "КОРЧАК и ПОТТЕР"
 в газете "Русский израильтянин" №5 от 4-10.02.03.
Приводим отрывки из этой статьи и фрагменты видеозаписи занятия с участием Валерии Матвеевой.
 

Из статьи Валерии Матвеевой "КОРЧАК и ПОТТЕР"

 - Мы готовим не актёров - мы готовим психологов и социальных работников, - говорит о студии её руководитель Михаил Польский. 
   Вот и репетиция сцены из книги "Гари Поттер и огненная чаша" должна была состояться дома у Михаила Иофина, пенсионера, бывшего морского офицера, активного участника всякого рода самодеятельности. Сегодня Михаил подключён к кислородному аппарату, поэтому приходить на репетиции не может - репетировать приходят к нему.
...Я попала на символическую репетицию: участвуют в ней самый молодой актёр студии 9-летний Никита Казмирук и самый пожилой - Михаил Иофин, которому 62 года. На этой репетиции идёт запись на диктофон и на видеокамеру радиопостановки, по которой вскоре будет делаться сцена для спектакля.

- Ну что, Никита, придётся тебе быть Вольдемортом, - произносит страшные слова руководитель студии и режиссёр Михаил Польский. Для Никиты это удар: "Нет, не буду. А может я лучше Червехвостом, а может...". Но Михаил непреклонен: Вольдеморт - главная роль в этой сцене и играть её должен один из самых талантливых актёров студии.

    Впрочем, куда девается страх и нежелание, когда Никита начинает играть: он кричит, шипит, угрожающе растягивает слова - играет отчаянно и вдохновенно, быстро набирая обороты и во второй половине радиопостановки его так захлестывают страсти и эмоции Вольдеморта, что он уже не успевает читать.

- Никита ведь только у нас как следует научился читать по-русски, - говорит Михаил Польский. - Приехал в Израиль он совсем маленьким и учил здесь только иврит. Учить русский язык, играя Гарри Поттера, - это, наверное, самое увлекательное учение из возможных.

Когда подошла очередь Фрэнка - Михаила Давыдовича - тот справился со своей ролью быстро и блестяще, показав многолетний опыт и класс профессионального артиста самодеятельности. 

   После репетиции пили чай, Никита примерял офицерский кортик Михаила, а мы слушали его короткие рассказы, которые он когда-то писал для крымских газет. На прощанье Михаил очень просил не забывать, что он есть, и приходить    к нему почаще.

   - Никита, ты, наверное, уже твёрдо решил стать актёром? - 
спрашиваю я уже на улице, после репетиции.
   - Я когда вырасту, хочу быть кем-то, а не "мальчиком с улицы", чтобы меня все знали. А как этого можно добиться? Или 6 лет учения футболу (с мячиком Никита не расстаётся ни на секунду), или 4 года учения театру, или развивать голос. Я ещё не выбрал.   

   -  А вы говорите - соцработники и психологи, - 
обращаюсь к Михаилу. - Никита и нет думает об этих специальностях.
   - А вы думаете, Никита не понимает, зачем мы приходили к Михаилу Давыдовичу? Совсем не для того, чтобы записать что-то на диктофон, который, как оказалось, не работает. Вы же видели, как Никита его обо всём расспрашивал, как им обоим было интересно. У ребят в нашей студии потребность себя отдать намного сильнее, чем желание себя показать. 
   К тому же соцработников и психологов нужно гораздо больше, чем актёров и футболистов, да и в повседневной жизни умение общаться и понимать другого - самое важное умение.

    - Михаил, а почему Гарри Поттер? 
   - Дети достали меня с этой книжкой: хотим быть волшебниками, хотим эту книжку играть. 
   Это ведь действительно удивительная книга. Она погружает ребёнка в совершенно реальную атмосферу взрослой жизни. В её мире волшебников есть и министерство магии, есть свой бюрократический аппарат, волшебники делятся на волшебников первого сорта и волшебников второго сорта - рождённых "магглами" (то есть не волшебниками), есть в книге даже "колдовские народы-изгои"  против угнетения которых борется общественница-активистка Гермиона. А дети всегда играют в настоящую жизнь, даже, если взрослые думают, что это детские игрушки - для детей их игры - самая настоящая реальность. То что мы делаем мы назвали теасериалом "Гарри Поттер - суперстар": репетируем и играем те сцены из книжек, для которых есть исполнители и каждую сцену можно смотреть отдельно.
   - Сколько актёров в вашей студии? 
   - Детей около 15 и 7 взрослых. У некоторых детей неполные семьи, некоторые взрослые не имеют детей - в нашей студии они ощущают себя полной и совершенной семьёй, дают друг другу то, чего им не хватает в жизни.
   Кроме проектов "Гарри Поттер - суперстар" и "Дети в интернете", где студийцы рисуют и читают стихи, мы играем спектакли "Ужин Тигриллы" Тео Ливингстона и "Почта" Рабиндраната Тагора.
   - Вы играете на русском языке. Иврит - это проблема для вас? 
   - Принципиально нет. Тем более, что нашлись замечательные переводчики-добровольцы, и мы теперь имеем прекрасные переводы исполняемых нами пьес на иврит. Проблема в другом. Ивритоязычная публика не привычна к нашим столь аскетичным зрелищным формам, которые нормально воспринимаются русскоязычными пенсионерами, из которых и состоит в основном наша аудитория. Без работы специалистов не только по ивриту, но и по музыкальному развитию, хореографии, сцендвижению, без костюмов, световой и звуковой аппаратуры наш выход на ивритоязычную аудиторию невозможен. Но для этого нет средств.
   - Насколько я знаю, иногда вам приходится выступать перед почти пустым залом. Это не огорчает вас?
   - Нас это, конечно, огорчает, но не останавливает. Специфика студии в том, чтобы именно приходить к тем, кто не может прийти к нам, но кому необходима наша поддержка. Нам не нужна сцена. Представления в клубах пенсионеров, больницах, на дому у людей с ограниченными возможностями передвижения (как это было у Мириам Мешель, Мины Алон) - обычная наша работа. Кроме того мы работаем в контакте с обществом помощи раковым брльным и их семьям "Любовь к жизни", руководимым Григорием Фильковским. В наших концертах есть участник из числа подопечных этого общества.
   - Почему вы называетесь студией  «наивного творчества»?
   - Думаю, не надо объяснять, что существует Высшая Инстанция перед которой пятилетний ребёнок и премьер-министр одинаково наивны. Вся наша работа, как, впрочем, и жизнь, проходит не перед публикой, а именно перед этой Инстанцией. Поэтому нам по большому счёту неважно не только количество публики в зале, но и есть ли она вообще. Как непринципиально и наличие самого зала. Наша работа сродни молитве, духовному служению. Она расчищает в душах завалы, созданные столетиями отрыва от наших духовных корней, завалы на пути к молитве и вере. Именно это было высшим смыслом педагогики Януша Корчака. 

вверх