На главную сайта

БИБЛИОТЕКА
«АНТИТЕРРОР»

К оглавлению литературного раздела
К оглавлению раздела «Антитеррор»
На страницу «БЕСЛАН: бойня детей»

«ДЕЛЬФИНАРИУМ»:

джихад против детей

ПРОДОЛЖЕНИЕ 2

К ПРОДОЛЖЕНИЮ 3

Раненые

Алена Шапортова:. Поступила в приемный покой больницы «Ихилов» в критическом состоянии. Металлический осколок взрывного устройство пробил череп девочки над бровью и застрял в тканях головного мозга. Все левое полушарие уничтожено. Ей было сделано около десяти сложнейших нейрохирургических операций, через 12 дней после взрыва она вышла из коматозного состояния и впервые открыла глаза. Все девочки, которые приблизительно в таком же состоянии туда попали – умерли. В живых осталась только она одна. До сих пор она находится в реабилитационном центре Левенштейн в Раанане, и будет находиться там еще очень долго. В настоящее время Алена наполовину парализована. 11 октября 2001 г. ей исполнилось 15 лет. 

Игорь Шапортов, отец:

Аленка с Катерин, с подружкой ее – Катрин Кастаньедой, которую разорвало на месте - отпросилась на дискотеку.

А у нашей знакомой был день рождения, мы собрались и поехали в ресторан «Олимпус», в Ришоне. С самого начала все пошло наперекосяк: то что-то забыли, то заблудились, то не туда заехали… Часов в десять вечера моя жена говорит: у меня дурное предчувствие, я позвоню Алене, чтобы она ехала домой. Я ей говорю: что ты ее будешь трогать? Все равно дома никого нет, мы здесь. Тем более, они с подружкой готовились, наряжались специально…  Я ей не разрешил звонить. Все-таки молодежь, они хотят отдохнуть. Я не думал, что будет беда такая. А Ирина… Материнское сердце чует беду. Это уже не раз доказано. Жаль, что она не позвонила, но… что случилось, то случилось.

Когда мы, наконец, приехали в ресторан, все гости были одеты в черное. Как-то странно это выглядело. Я говорю: вы что, на поминки собрались?

А потом… у именинницы брат работает в полиции. Сразу после взрыва он позвонил и сказал: теракт в Дельфинариуме. Мы же знали, что Аленка туда поехала. Мы стали звонить ей на телефон – никто не берет трубку. Какой уж тут праздник! Все сразу поехали ее искать.

Момент взрыва Алена не помнит. Профессор сказал, что она боли не чувствовала. То есть она потеряла сознание мгновенно. И из того, что происходило – не помнит ничего. Хотя врач со скорой помощи говорит, что еще десять минут она была в сознании. Потом, может быть, был болевой шок. Но я не медик, и не берусь об этом судить. 

Надежда Деренштейн: 18 лет. Сломано два ребра, пробито легкое, лопнула барабанная перепонка. Ранены обе ноги , осколочные ранения по всему телу

Я хотела пойти на дискотеку, а мама меня не отпускала. Я устроила скандал, потому что хотела в пятницу выйти куда-то. Я долго сражалась, и в конце концов, меня отпустили.

Я расстроенная, вся в слезах, звоню Аньке: все такие плохие, мама меня не понимает, я приду к тебе ночевать.

Прихожу к ней, реву, она меня успокаивает и говорит: Надежда, надо немного развеяться, отдохнуть. Поехали куда-нибудь! Я говорю: куда ехать? У меня ни копейки нет! А она: ничего, у моей мамы возьмем.

Анька оделась, и мы решили поехать в Дольфи, потому что там вход бесплатный. Анька знала эту дискотеку, а я там ни разу не была. Черная кошка нам два раза дорогу перебежала. Аня говорит: может, не надо ехать? Я отвечаю: да ладно, наплевать! Сели в такси, и я помню, как просила таксиста: возьми у нас двадцать пять шекелей, потому что у нас только пятьдесят, чтобы хватило туда и обратно. Оставь нам половину, чтобы домой вернуться. Он сказал: «Хорошо», - высадил нас около мечети на набережной и говорит: «Возвращайтесь с миром!»

Ну, мы и вернулись. Только не на такси, а на амбулансах. И не домой, а в больницы. 

Аня Синичкина: Была ранена в ногу и в голову. Частично потеряла зрение, барабанная перепонка перебита, проблемы со слухом остаются.  

Я сидела дома. Илюша, мой парень, сказал: Анька, извини, но мне не хватает денег на тебя. Мы идем в «Yellow» в Яффо, и если нам там понравится, то в следующую пятницу пойдем вместе. Ты не обидишься? Я говорю: нет, Илюша. Какие обиды? Я посижу сегодня дома, с мамой. Они уехали, я искупалась. И вдруг мне звонит Надежда. Я думала - что-то случилось. Она мне говорит: я со всеми поругалась. Я ей отвечаю: приезжай ко мне. Приходит она вся в слезах, заплаканная, и говорит: я умереть хочу. Я ей: ты что, совсем глупая? Такие вещи говоришь! Мы посидели, и я предложила: Надька, надо развеяться! Она говорит: а куда пойдем? Денег нет! Я говорю: поехали в Дольфи! Она спрашивает: а где Илья? Я говорю: Илья в « Yellow» уехал, с Ромой. Она говорит: друзей нет, вот оторвемся! Мама говорит: «Аня, такая ситуация в стране, какие дискотеки?» Я говорю: «Русских» не взрывают! Я скоро вернусь, ключи дома оставлю». Надежда оставила у меня и кошелек, и мобильник. Мы взяли с собой только паспорта, и я – свой телефон. И ушли. 

Раиса Белалова: У нее и у ее брата Саши  в теле застряло множество осколков, и подросткам предстоит пройти несколько операций по их извлечению. 

-    Мы решили пойти на дискотеку отметить день рождения моей подруги и девушки моего брата – Карины. Мы с подружкой уговаривали их с братом пойти в другую дискотеку, мы хотели - в израильскую. Но они хотели именно в «русскую». И потому, что для девочек было бесплатно. Я, когда об этом узнала, была не одета, не накрашена, без денег. Мы с подружкой сняли туфли и бегом побежали домой. Добежали за пять минут, чуть ли не с другого конца города. Было полдевятого. А маршрутка нас ждала ровно до девяти часов, нам сказали: не будет вас в девять часов – уезжаем. Мы взяли деньги, побежали назад, потные –  и успели. Даже накрасились в маршрутке. Я предложила: давай на два часа пойдем туда, где бесплатно, в «Дольфи», а потом пойдем в другое место – в «Триллениум». Подруга мне сказала: «Хорошо». Но мы не успели, ни туда, ни туда…

Рита Абрамова: Металлический шарик пробил легкое и опустился в диафрагму, она не могла дышать, из легкого откачивали кровь. Возможно, предстоит операция по удалению шарика.

Тройной перелом руки. В переломанной  ноге, от бедра до колена, стоит стальная спица.

За два или три дня до 1 июня я увидела рекламу, что в пятницу в Дольфи для девушек вход бесплатный. Я позвонила своей подруге Симоне и спросила: Ты хочешь пойти? Она ответила: Посмотрим.

В пятницу у нас были экзамены. Мы учились в разных школах. Она сдавала экзамен по литературе, а я по математике. Она позвонила и сказала, что ей поставили самую высокую оценку. Она была так счастлива! И у меня тоже экзамен хорошо прошел, я тоже получила высокую оценку. И мы решили – мы всю неделю сидели дома и занимались, а сегодня пойдем куда-нибудь и погуляем. Когда стали выбирать куда идти, решили: все равно в Дольфи бесплатно, так пойдем в Дольфи. Потанцуем.

Мы не думали ни о чем плохом, но до этого была попытка взрыва в Иерусалиме, и именно в районе дискотек. Вообще, когда был очередной взрыв, мы с Симоной это обсуждали, говорили о том, что там могла быть она или я, или кто-то из наших знакомых. Может быть, какая-то мысль об опасности и мелькнула, но что именно в этот вечер, именно в Дольфи?! Всегда думаешь: почему именно там и тогда, где будешь ты?

Мы везде и всегда гуляли с Симоной, моей лучшей подругой, Симоной Рудиной, которая умерла. Если мы куда-то ходили, то – с ней. На этой дискотеке мы не часто бывали, всего раза три-четыре. Если мы собирались куда-нибудь в пятницу, я обычно приходила к Симоне, мы одевались, красились, и от нее ехали гулять.

Так было и в этот раз. В тот вечер мы не сразу решили пойти в Дольфи. Пока одевались, (а мы обычно перемеривали двести пятьдесят одежек, пока останавливались на чем-то одном), она поругалась с отцом, и у нее испортилось настроение. И она сказала: я никуда не пойду. Я говорю: Симона, как не пойдем, мы же уже почти одеты! Тебе не жалко, что мы целый вечер проведем дома?

Тогда она сказала: ну ладно, пойдем на набережную и просто так погуляем, а в Дольфи не пойдем. Я сказала – ладно, лишь бы выйти из дома.

Мы поехали туда на такси. Тут позвонила моя мама, и мне удалось уговорить ее, чтобы она разрешила мне остаться ночевать у Симоны. И говорю: Симона, я остаюсь у тебя ночевать! Она ужасно обрадовалась, и говорит: тогда пойдем сначала в Дольфи, а потом погуляем, и вернемся уже ко мне.

Полина Харитонская: Ранение в ногу, волосы сгорели.

В тот вечер я никуда и не собиралась идти, как вдруг мне позвонила подруга Наталья и, чуть не визжа от радости, закричала в трубку: Полина, быстро собирайся, сегодня в «Дольфи» бесплатно! Мы с ней быстро обо всем договорились и уже через полтора часа сидели в такси, и ехали в Дольфи.

Максим Мальченко: Открытые переломы обеих ног, ранение плеча. На одной ноге перебит нерв, и он не может двигать пальцами ноги.

В пятницу я пришел с работы и стал собираться на дискотеку.

Мы всю неделю туда собирались. Договорились с Лешкой и Сергеем, которые погибли, встретиться возле входа.

Мы туда ходили практически с открытия. Это было «наше место».

А за неделю до этого я познакомился с одной девчонкой, Алиной, которую тоже пригласил туда. Я вышел из дома около десяти часов вечера и поехал за ней. Я забрал Алину, она возле Дизенгоф живет, времени было еще достаточно, и мы решили пешочком прогуляться. Мы пришли туда, потом подъехали Сергей с Лехой. Все было нормально. Все было, как всегда. 

Соня Шистик : Поврежден позвоночник, перебит нерв руки, осколок в легком., перелом ноги.

Дольфи открылся, кажется, в октябре, и скоро я начала туда ходить. Я туда ходила каждую пятницу.

В этот вечер я не хотела идти, у меня болел живот. Но все мои друзья пошли. Поэтому я тоже решила пойти.

Как раз в то время… у меня и моей самой лучшей подруги, которая умерла, у Жени Дорфман, было очень плохое предчувствие. Но мы думали, что должна произойти автокатастрофа. Не знаю почему, но всю неделю у меня было такое чувство.

Полина Валис: 18 лет. Осколки попали в спину и в руку, вырваны куски мышечной ткани в области колен на обеих ногах, повреждена барабанная перепонка, в стопе осколок.

Когда я пришла со школы, то сначала пошла спать. Мне надо было отдохнуть, потому что я знала, что всю ночь буду танцевать. Я хотела пойти, потому что два месяца готовилась к выпускным экзаменам, а в четверг, за день до этого, у меня был экзамен по гражданскому праву, и я очень хорошо его сдала. Так что решила пойти отпраздновать. Хотя тоже сомневалась – идти или нет, потому что на следующей неделе у меня должен был быть экзамен по математике. Но, в конце концов, я решила, что пойду. Экзамен подождет. Я договорилась с моей подружкой Эммой Скулишевской пойти в Дольфи. Она там подрабатывает – билеты продает.

Я учусь в северном Тель-Авиве, и там такие пофигисты… Там все уверены, что с ними никогда ничего не случится. И у меня такая уверенность была. Мы с подругой всегда ездили в школу на 25 автобусе, и там всегда было полно арабов, они с базара идут с большими сетками, сумками, торбами. И мы всегда прикалывались, что вот сейчас автобус взорвется.

Честно говоря, я не знаю, судьба ли, смешно ли, но я готовилась к экзамену по математике и прямо сказала своей подружке: вот пусть автобус утром взорвется, и я не приду на экзамен. 

Катя Пелина: 16 лет. Осколочные ранения, ожоги. Повреждены нервы на обеих ногах, перебита артерия под левым коленом.

Я не ходила в школу, потому что как раз в этот день должна была приехать мама. Потом ко мне пришли девочки и предложили пойти на дискотеку. Не долго думая, я согласилась. Я раньше ходила на дискотеки, но не часто. В Дольфи вообще второй раз в жизни собралась. Первый раз мне там очень понравилось. Правда, позже у меня вдруг испортилось настроение, и я уже не хотела туда идти. Когда мы уходили, моя мама отговаривала нас идти: «Я только приехала, мы долго не виделись, может, не пойдешь?». А я ответила: «Русские дискотеки не взрывают». 

Даниэль Шахмуров : Потерял слух. Находится в глубокой депрессии.

Я ходил в Дольфи каждую пятницу. Но на этот раз я не очень-то хотел идти, потому что мои друзья не смогли поехать, потому что у них не было денег. И у меня тоже… В этот раз не было денег ни у мамы, ни у бабули, мне свои последние восемьдесят шекелей отдала сестра, так как она видела, что я очень рвался туда, потому что меня подруга позвала. И я пошел.

К ПРОДОЛЖЕНИЮ 3

На главную сайта

Напишите отзыв об этой публикации

вверх