|
Миясат Муслимова
Залина
Из цикла «Матери Беслана»
Кто-то сказал,
Что горе должно быть тихим.
Пеленаю свой крик
В вашем сердце,
Простите за боль.
Будет тихой она,
Словно желтый цветок облепихи,
И рассыплется память, -
Забытая тихая моль
Знаю, сердце Земли
Необъятно, огромно и сильно,
Разделите же скорбь-
переполнена ею душа.
Уложу в ваши руки
своего малолетнего сына,
Буду тихой, как он,
будет тихой, как траур, душа
Не прошу навсегда –
на мгновенье его подержите,
Наберусь тишины –
и опять свою ношу возьму.
А за то, что прошу –
вздохом тяжким меня осудите, -
Я сама эту тяжесть до Бога теперь
донесу.
Посмотри, о Всевышний, -
вот Сын мой, он кроток и тих,
А еще моя мать –
она молча ушла умирать, -
когда вылетел клапан из сердца от взрыва
и тоже затих,-
чтобы мальчика смертью и криком своим –
не пугать.
Кто-то сказал:
тихим должно быть горе.
Вот и молчу исступленно
пред Тобою, Господь.
Говорят, у Земли бесконечное сердце, как море,
Отдаю его душу Тебе, а Земле – его плоть.
Вот мой Сын пред Тобой, -
запеклась его рана во лбу,
Бил в упор боевик-
Бил по детям,
как бьют по врагам…
…О, как скорбен Твой лик…
Дай со лба Твою кровь оботру…
Опустите глаза,
Когда матери тихо
На Голгофу
идут
к сыновьям…
АХСАРУ
Я похоронил затылок сына.
Мои руки еще помнят тепло фланели,
В которой впервые ты мне протянула его.
Помнишь?..
Я боялся взять его в руки,-
Они оказались такими грубыми.
Я боялся посмотреть тебе в глаза,
Чтобы ты не увидела мою слабость.
Я боялся прижать его к груди,
Потому что стук моего сердца мог разбудить его.
Когда ты склонялась над его кроваткой,
Я боялся рассказать Богу, как я счастлив,
А когда мы вместе улыбались его веснушкам,
Я готов был перевернуть мир.
А мир перевернулся сам…
В моих руках плачет невесомый холод
Воспоминания о сыне.
Я искал его,
Я обещал Богу, что сердце мое не дрогнет,
Когда я встречу его.
Я проходил мимо сотен черных саванов
И сжимал до хрипа свое обезумевшее сердце.
Но только у одного из них
Мое сердце вырывалось и падало.
А я напоминал ему обещание
И снова шел по кругу.
Прости меня, сын,
За то, что я не хотел верить тебе.
Ведь я искал тело двенадцатилетнего мальчика.
Я люблю тебя,
И потому с нежностью несу тебя в своих ладонях
Я снова боюсь прижать тебя к груди,
Чтобы не испугать тебя пустотой своего сердца,
В котором умирает крик.
Я люблю тебя, сын.
И склонившись над тобой,
Благодарю Бога, что нет рядом той женщины,
Которая родила тебя.
Разве я похоронил тебя, сын?..
Если это правда, мы не расскажем ей об этом.
Только обещай мне,
Что, когда она посмотрит на меня долгим взглядом,
Остывшим от жизни,
Ты поможешь мне
Разбить солнце на тысячи веснушек,
Чтобы она улыбнулась нам…
|
